Юрий Кувалдин "Прекрасный вид" рассказ

Юрий Кувалдин родился 19 ноября 1946 года прямо в литературу в «Славянском базаре» рядом с первопечатником Иваном Федоровым. Написал десять томов художественных произведений, создал свое издательство «Книжный сад», основал свой ежемесячный литературный журнал «Наша улица», создал свою литературную школу, свою Литературу.

вернуться на главную страницу

ПРЕКРАСНЫЙ ВИД

рассказ

Позвонила Зыбина и истерическим голосом сквозь всхлипывания прокричала:
- Меня ограбили! Приезжаю, дверь взломана, все вещи перевернуты, пропали все деньги, кольца, брошки, унесли шубы, телевизор, видеомагнитофон, не считая мелочей!
- Ужас! - только и воскликнула Банникова.
- Ужас! - задыхаясь в рыданиях, подтвердила Зыбина.
- У тебя же квартира была на охране, - сказала Банникова.
- Да. Я сразу им в милицию позвонила. Да. Они говорят, что, как только сработала сигнализация, они сразу примчались, но не успели. Воры успели исчезнуть, - сказала Зыбина.
- А сейчас как? - спросила Банникова.
- Дверь починили, сигнализацию проверили. Милиция сказала, что поймают, а вещи вернут. М-да… - сказала Зыбина.
- Приезжай ко мне, - сказала Банникова.
- Да я и сама хотела приехать, - сказала Зыбина. - Конечно, надо поговорить.
Часа в четыре Зыбина от своего "Аэропорта"  приехала на "Ленинский проспект".
- Ну, старуха, у тебя прекрасный вид! – воскликнула Банникова в прихожей, оглядывая Зыбину. – А загар каков! Шедевр!
Подруги расположились на кухне. Старый холодильник "ЗИЛ", еще не прямоугольный, а с обтекаемыми углами и выпуклой дверью, не просто гудел, а рычал, усиленно набирая быстро исчезающий холод. Под его грохот говорить было, практически, невозможно, но Зыбина не могла остановиться, потому что говорила как заведенная, и когда холодильник в минуты молчания давал возможность говорить спокойно, Зыбина все равно говорила громко, подпихивая снизу ладонями массивные груди. Потом, спустя полчаса, не меньше, постепенно перешла на другие темы.
- У тебя на работе все так же? - спросила она.
- А что же ты хочешь, чтобы я с Ивановой опять начала налаживать дружеские отношения? Нет уж. А вообще, дело прошлое. Ты, наверно, тоже испытывала подобные чувства к старым подругам, с которыми давно разошлась. Они тебе, эти старые подруги, неприятны, если, больше скажу, не отвратительны…
- То есть превратились во врагов, - сказала Зыбина, наблюдая за тем, как во время разговора Банникова продолжала накрывать на стол.
- В злейших врагов, - сказала Банникова, поправляя спадающую на глаза длинную прядь.
Стол был притиснут к боковине холодильника, поэтому места на кухне почти не было. Стол был круглый, старый. Два стула придвинуты к нему, на которых и сидели собеседницы. На широком подоконнике в горшках цвели гвоздики.
- Ты бери сыр, я только утром купила… Ты что будешь, чай или кофе? - спросила Банникова.
В глубокой тарелке горкой лежали желто-красные абрикосы.
Зыбина заговорила задумчиво, как бы размышляя вслух:
- В Тель-Авиве интересно, да. Да и вообще другой мир. Обалдеть можно, да. Весь год можно в одном платье ходить, да. Как мы тут в сумерках, да, и в холоде живем! Да еще в квартиру влезают…
- Ладно, забудь, - сказала Банникова. - А то с ума сойдешь…
Зыбина с минуту помолчала, затем продолжила:
- Там есть море, люди и собаки, да. Туда приезжала подруга из Иерусалима, да, со своим трёхлетним сыном, и с ними можно было чудесно, да, провести предпраздничное время. Возле порта на столбе, да, замечательное объявление на иврите, да, в переводе, да: "Весёлого экономического спада! Цветы всего по 20 шекелей, да! 3 букета за 50, да".
- Море сильно брызгалось? - спросила Банникова, поправляя спадающую на глаза длинную прядь.
- Очень! - воскликнула Зыбина и продолжила: - А потом изо всех сил красовалось, да… По обе стороны приморского шоссе, да, расстелились зелёные поля с жёлтыми холмами, да, небо впереди улеглось разноцветными, да, волнами мягкого мороженого, и фонари с обеих сторон сходились в одну дальнюю точку, как птичий клин. И четыре полосы между ними, да. Страна, да, разделилась на едущих, да, с севера на юг и тех, кто в обратном направлении. Через час стояния в пробках возникло ощущение, что все эти люди договорились, да, встретиться на шоссе, чтобы друг на друга посмотреть. Семейство в большом и высоком джипе беззвучно скакало, махало руками и хором открывало рот - было интересно, что они слушают, да. Из впереди стоящей машины, рванувшей на долгожданный зелёный, высунулась загорелая рука, выдвинула из кулака указательный и средний пальцы и стала, да, выражать победу, да. Народ двигался, да, отдыхать, да...
Банникова выслушала и сказала:
- Ну показывай платье. Давай я примерю.
Зыбина достала сверток, развернула.
Банникова разделась. Белизна ее спортивных бедер ослепляла.
- Ты совсем белая, да, - сказала загорелая Зыбина.
- Ну, я вот в Иорданию слетаю, и там как следует позагораю, - сказала Банникова, машинально поправляя спадающую на глаза длинную прядь.
Она надела платье.
- И как? - спросила она.
- По-моему, ничего, даже очень, да.
- И цвет мой.
Банникова сжала губки бантиком и, поправляя спадающую на глаза длинную прядь, причмокнула.
Зыбина сказала, откусывая кусочек пармезана:
- И главное, да, оно тебе в самый раз, да. Худая ты, прямо это, да. Платье прямо в масть, да.
- Ты знаешь, никак поправиться не могу. Ты-то, видишь, полная, хорошая…
- Я такая уродилась, - сказала Зыбина.
- Ладно, рассказывай, как ты там отдохнула, - сказала Банникова, опять поправляя спадающую на глаза длинную прядь.
- Ну вот видишь, вернулась, да, с земли обетованной, а с удовольствием осталась бы еще хотя бы дня на три, да. Впечатлений море, даже не знаю, как смогу, да, все рассказать. Фотки - сразу говорю - будут позже, да, но в обязательном порядке. Мистический город каббалистов - Цфат. Я мечтала здесь побывать с тех самых пор, как мне начальница рассказывала. И погода тоже соответствовала моему какому-то внутреннему ощущению этого города - тепло, но пасмурно. Зашли в магазинчик, где продают сделанные вручную свечи. Красиво, но там нельзя фотографировать, а жаль.
После Цфата посетили винный завод. Прослушали экскурсию и поучаствовали в дегустации нескольких сортов вин, да.
- Ох, я бы тоже поучаствовала! - воскликнула Банникова и тут же извлекла с подоконника из-за занавески плоскую небольшую бутылку трехзвездочного коньяка. - Слюнки от твоего рассказа текут! Давай по маленькой!
- С удовольствием! - воскликнула Зыбина.
И они выпили из граненых стопок.
- Очень необычно, - продолжила Зыбина, - я впервые на такое мероприятие попала. Почувствовала себя гурманом и эстетом! Самое прикольное, что нам на память оставили бокалы, из которых мы пили.
- Неужели?
- Да. Даже дали для них упаковки. И потом мы еще купили пару бутылок в магазинчике тут же - не так дорого, как было бы не на самом заводе, да и тем более за границей. А вино прекрасное. Дальше нас ожидал экстремальный отдых…
- Экстремальный? Это какой же? - спросила Банникова, отламывая кусочек от плитки шоколада.
- Ты не поверишь, да,  - сказала Зыбина, - сплавление по реке Иордан на каяках.
- На чем, на чем?
- Да на каяках. Это ж как байдарки. Экстрима, конечно, там нет никакого. Только звучит страшно. Иордан этот - речка по колено в самом начале, да и течение не такое сильное, хотя ощутимое. Вначале мы пытались всех перегнать, потом забили на это дело, и просто наслаждались видами. Так красиво, спокойно, просто чудесно! Очень весело было наблюдать за тем, как офицер израильской армии на ровном месте свалился за борт. Мы веселились, что с такими офицерами страна в опасности. Но это и правда было на ровном месте, потому вдвойне смешнее. Да, был еще там порог, который нам громко прорекламировали как водопад, но совсем не страшно. А под конец пути, я уже просто так плавала, да.
- Надо же! - воскликнула Банникова, сдувая струйкой из губ прядь с глаз.
- Да! И практически у самого выхода на меня наехала моя же лодка и с тем самым офицером! Хорошо, что я вовремя заметила, и воздуху набрать успела, чтоб ее переплыть под водой, но я такого подлого коварства просто не ожидала! Повеселились от души. Но в Тверию не успели. Посмотрели на озеро Кинерет с высоты смотровой площадки и поехали домой, то есть в гостиницу. Кормят в гостинице обалденно! Я даже не знала, что я могу столько всего съесть за раз. Позже я перестала так неистово жрать, да и дальше уже не так прикольно кормили, но в первые несколько дней частью обязательной программы было попробовать все, буквально все. Начали экскурсию с города Давида - это фактически, то самое место, с которого начался Иерусалим. Есть там такой подземный канал, который еще в те времена люди продолбали собственноручно, причем с двух сторон (вода нужна была, что делать), под землей находится. Так вот мы туда спустились и прошлись по нему (воды где-то по колено, а где-то и многим выше). 640 метров в длину. Такое диггерское приключение. Очень здорово.
- Великолепно! - воскликнула заслушавшаяся Банникова.
- Дальше был, - продолжила Зыбина, - археологический парк, он расположен в том самом месте, где находятся остатки храма, восточная стена ограды, то есть практически за стенами этого музея находится как раз стена плача, да, а это, как известно, не стена храма, а западная часть его оградной стены. На том самом месте, где находится купол Омара, когда-то был жертвенник, да, в иудейском храме. Всё сложно, короче, кто не понял. Всё из-за одного конкретного места на земле. Считается, что именно тут Авраам чуть не принес в жертву сына. Ну и у мусульман тут тоже что-то такое случилось, не помню, типа вознесения или еще чего, да. Короче, свято место пусто не бывает, да.
- Это точно, - сказала Банникова. - Не бывает.
- Так вот, - рассказывала дальше Зыбина, - у стены плача дрес код: закрытые плечи, юбка ниже колена, замужним нужно еще и на голову что-нибудь, хотя и так все в кепках от солнца. И толпы народу. На женской части, которая раза в два с половиной меньше мужской, вообще не протолкнуться. Люди на стульях сидят молятся, кому-то нужно именно вплотную подойти, дотронуться до этих камней, переживших тысячелетия. Снимать или фоткать мне там совершенно претило: люди таким образом общаются с Богом, а тут я с фотоаппаратом или камерой. Туристка!
- Правильно! - сказала Банникова.
- Некоторые оставляют в стене, - говорила Зыбина, - записки с желаниями, самыми заветными, да. Там от этих записок нет места между камнями. Всунуть свою не так-то просто, но возможно. Фоткать этот исторический, да, момент никак не хочется. Ты просто знаешь, что ты там была, и мне лично этого вполне достаточно. А когда отходишь от стены, нельзя поворачиваться спиной. Так принято, да. Когда столько народу, я не знаю, как можно почувствовать единение с Богом, или с народом, или еще с чем... хочется, чтобы все они исчезли в одночасье, остаться один на один с этим древним величием и со своими мыслями, да. Потом немного полазили, да, по улочкам еврейского квартала, купили где-то что-то, и поехали отдыхать назад в гостиницу, да.
- Ну а в храме Гроба Господня была? - спросила Банникова.
- А как же!.. Вход в храм Гроба Господня, прямо, чудеса! На Голгофу. Своды, да, украшены глубокой резьбой. В одной из колонн трещина, из которой, по преданию, да, вышел огонь. Виден Христос с книгой Евангелия и Мария у ног Его, да. Лазарь, выходящий из гроба. Дальше изображается Мария. Далее изображен сам вход Господа в Иерусалим, да. Толпы расстилают свои одежды по пути, да. Прямо, как в Раю, честное слово, да. Один человек срезает ветви, да. Женщина держит ребенка на плечах, да. В конце тайная вечеря: Иоанн, склонившийся на грудь Спасителя. И этот, как его, да, Иуда в тот момент, когда он принимает хлеб от Христа и уходит, да…
Через неделю Банникова уезжала в Иорданию. Когда она уже собрала вещи и готова была выйти из квартиры, она позвонила в милицию, чтобы поставили квартиру на охрану. После этого говоривший с ней старший лейтенант вневедомственной охраны, увидев на пульте, что квартира Банниковой закрыта, позвонил корешу, чтобы тот через часик зашел к нему в отдел, и когда узколиций тип промышляющего вида зашел, тот спокойно объяснил ему, когда будет удобнее посетить квартиру Банниковой, уехавшей на две недели загорать в Иорданию.

"Наша улица" №114 (5) май 2009

Copyright © писатель Юрий Кувалдин 2008
Охраняется законом РФ об авторском праве