Юрий Кувалдин "На маршруте" рассказ
Юрий Кувалдин родился 19 ноября 1946 года прямо в литературу в «Славянском базаре» рядом с первопечатником Иваном Федоровым. Написал десять томов художественных произведений, создал свое издательство «Книжный сад», основал свой ежемесячный литературный журнал «Наша улица», создал свою литературную школу, свою Литературу.
Юрий Кувалдин
НА МАРШРУТЕ
рассказ
Отсидев два года за ограбление табачного киоска в городе Львове, гражданин Украины Долбоносов Виктор Гаврилович, тридцати четырех лет, прибыл в Москву и по лимиту устроился шофером автобуса. Долбоносовбыл узколиц и низкоросл, лицом приятен; вообще, стоит заметить, что узколицые, как правило, приятны лицом, а круглолицые лицом неприятны.
Сам он родился не во Львове, а в Коломые, в семье потомственного алкоголика и железнодорожника. Окончил восемь классов и железнодорожное училище. Еще в училище выучился воровать, лазить по карманам. У узколицых, приятных лицом, пальцы тонкие такие, с аккуратными ногтями - залезет в карман, не заметишь. Подворовывал Долбоносов всюду и всегда. Это у него такая вторая натура была - приворовывать.
На теле - никаких примет; чистое тело, без наколок. И глаза такие круглые, светлые, приятные. Смотрит на тебя, улыбается, вряд ли подумаешь о таком плохо.
А о том, о ком подумаешь плохо, тот вообще никогда не воровал. А воруют те, которые с приятными лицами. Но зачем он вдруг взломал табачный киоск, ответить до сих пор не может. Едет на красно-белом автобусе-”мерседесе”, смотрит сквозь просторное лобовое стекло на дорогу, а ответить не может. На светофоре поток транспорта остановился, и Долбоносов нажал на педаль тормоза, встал перед тентованной“газелью”. Помутнение какое-то наступило и полез в табачный киоск.
А зачем сегодня в метро вытащил из шубки девушки стольник? Не мог ответить Долбоносов, улыбающийся, узколицый, прямо-таки античный какой-то.
Дали зеленый, поехали.
У метро Долбоносов открыл переднюю дверь. Пассажиры потянулись к выходу, покорно клали на полочку в окошко водителя по три рубля, монетками. Кое у кого монеток не было, тем Долбоносов давал сдачу. Слева в окошке для блезиру висел на проволочке рулончик билетов, но никто их не отрывал. Другие двери Долбоносов не открывал, чтобы каждый платил за проезд. Высадив всех, Долбоносов закрыл дверь, сделал круг у метро и подал автобус на посадку.
Включил магнитофон: “Автобус коммерческий. Цена проезда 3 рубля. Проездные и служебные удостоверения, пенсионные книжки не действительны”. Кое-кто из пассажиров, случайно влетевших в автобус этот платный, выскакивал, так как привык ездить в кризисное время бесплатно, как, впрочем, и в другие времена.
Долбоносов приветливо улыбнулся всем, глядя в зеркало, закрыл двери и тронулся. Хорошая мамина “мерседес”, приемистая, мощная. Несмотря на ледок и снежные заносы, ходит уверенно, устойчиво. От метро до нового района - пятнадцать минут. Человек пятьдесят возьмешь, вот тебе и сто пятьдесят рублей. Ходки никто не учитывал в прошлом году. Теперь поставили учетчицу. Но что она будет учитывать, если сразу же Долбоносов ей сунул три сотни?
Правильно в парке придумали эти коммерческие маршруты. А то из банка деньги не вытащишь на зарплату, а если вытащишь, то в налоги нужно половину отдать. Пошли бы они подальше с этими налогами. Долбоносовтак себе рассуждал: третий нам в работе не нужен. Третьим он считал государство. Вот, предположим, стоят на рынке продавец и покупатель, а к ним подходит третий по фамилии Государство и требует себе половину, не ударив в работе палец о палец. Нет, так дело не пойдет.
Долбоносов притормозил у гастронома, потому что одному из пассажиров потребовалось выходить. Долбоносов тормознул, пассажир положил три монетки рублевых на полочку. Долбоносов открыл дверь, пассажир не выходил. Долбоносов моментально оторвал билетик, сунул пассажиру, а три монетки ссыпал себе на ладонь и бросил в ящичек под стеклом. Пассажир вышел, не понимая, зачем ему дали билет.
Тронувшись, Долбоносов прикинул в уме, сколько он сегодня сдаст в парк, а сколько оставит себе. Итак, с восьми утра до восьми вечера Долбоносов делает примерно ходок тридцать-сорок. По сто пятьдесят, как уже говорилось, рублей за ездку. Ну вот и получится на круг, то есть на день, 4-6 тысяч рублей. Трюльник постоянно в парк сдает. Трюльник себе берет, а чистыми - тысяча. Две раздает: механику, учетчице, слесарям... Надо делиться.
Да из карманов, дня не проходит, чтобы сотню-другую не вытянул: в метро ли, в автобусе ли...
В прошлом месяце Долбоносова с семьей наконец-то прописали в новой квартире. Трехкомнатную купил. В Москву прибыл Долбоносов в 92 году, по лимиту, как уже говорилось вначале; женился в 93-м на поварихе столовой; жили на квартире, снимали. И вот своя квартира. Двойню Зина, повариха-жена, родила сразу. Теперь дома сидит, воспитывает. Долбоносов набрал уже средств на машину. Нашу брать не хочет, быстро, говорит, ржавеет. “Хонду” собрался покупать.
Отработав смену, Долбоносов, устало шагал, как в песне поется, с работы домой, поднимался в лифте на свой пятнадцатый этаж, грыз семечки, держа их в горсти, сплевывал шелуху на пол и на стены.
Некоторая черно-белая шелуха со слюной прилипала к исписанным стенкам лифта.
Долбоносов очень любил семечки.
“Наша улица”, № 1-2000
Юрий Кувалдин Собрание сочинений в 10 томах Издательство "Книжный сад", Москва, 2006, тираж 2000 экз. Том 4, стр. 406.
Copyright © писатель Юрий Кувалдин 2008
Охраняется законом РФ об авторском праве