Юрий Кувалдин "Московские мосты" рассказ

Юрий Кувалдин родился 19 ноября 1946 года прямо в литературу в «Славянском базаре» рядом с первопечатником Иваном Федоровым. Написал десять томов художественных произведений, создал свое издательство «Книжный сад», основал свой ежемесячный литературный журнал «Наша улица», создал свою литературную школу, свою Литературу.

вернуться на главную страницу

МОСКОВСКИЕ МОСТЫ

рассказ

1. Автозаводский мост
На Автозаводском мосту я вспомнил следующую сентенцию: "Толпа жадно читает исповеди, записки etc., потому что в подлости своей радуется унижению высокого, слабостям могущего. При открытии всякой мерзости она в восхищении. Он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал и мерзок - не так, как вы - иначе". (Александр Пушкин. Из письма Петру Вяземскому из Михайловского во второй половине ноября 1825 года.) Литература для меня является, прежде всего, формой переложения души в знаки, которые запечатлеваются в метафизической бессмертной Божественной программе. Это и есть бессмертие души. Биологическое бессмертие невозможно и бессмысленно. Зачем воскрешать какого-нибудь пьяного и рваного бомжа, который и так за свои пятьдесят лет всем надоел и закоптил белый свет, а ему еще новую жизнь подавать?! Тело является, на мой взгляд, всего лишь компьютером, сошедшим с конвейера. Большинство людей так пустыми компьютерами и остаются, или загружаются сущей чепухой - чернушкой с порнушкой. И лишь персонифицированные, вышедшие из социума, сидящие на облаке (над схваткой) единицы, загруженные Достоевским и Кантом, к примеру, начинают сами создавать свою реальность, которая переходя в метафизическое пространство, занимает там почетное место между бессмертными Достоевским и Кантом. Но и эта высокая цель, предельно высоко поставленная планка, на мой взгляд, не самоцель для писателя, а способ выхода к людям, установления контактов с окружающими, иначе зачем нужно свои мысли и чувства - подлинные и мнимые - предавать бумаге, объективировать, ведь это можно переварить в себе самом.
АВТОЗАВОДСКИЙ мост. Сооружен в 1961 г. через реку Москву близ южного Речного вокзала и соединяет Автозаводскую улицу с Варшавским шоссе и Б.Тульской улицей. Назван по Автозаводской улице. Авторы проекта - инженер С. Я. Терехин и архитекторы А. И. Сусоров и К. Н. Яковлев.

2. Бесединский мост
Помню, на Бесединскому мосту у меня сломалась машина, я смотрел на Москву-реку с гаечными ключами в руках и скандировал:

Я не увижу знаменитой "Федры",
В старинном многоярусном театре,
С прокопченной высокой галереи,
При свете оплывающих свечей.
И, равнодушен к суете актеров,
Сбирающих рукоплесканий жатву,
Я не услышу обращенный к рампе
Двойною рифмой оперенный стих:
- Как эти покрывала мне постылы...
Театр Расина! Мощная завеса
Нас отделяет от другого мира;
Глубокими морщинами волнуя,
Меж ним и нами занавес лежит.
Спадают с плеч классические шали.
Расплавленный страданьем, крепнет голос,
И достигает скорбного закала
Негодованьем раскаленный слог...
Я опоздал на празднество Расина!
Вновь шелестят истлевшие афиши,
И слабо пахнет апельсинной коркой,
И словно из столетней летаргии -
Очнувшийся сосед мне говорит:
- Измученный безумством Мельпомены;
Я в этой жизни жажду только мира:
Уйдем, покуда зрители-шакалы
На растерзанье Музы не пришли!
Когда бы грек увидел наши игры...
1915

БЕСЕДИНСКИЙ мост. Сооружен в 1960 г. через реку Москву на трассе юго-восточной части кольцевой автомобильной дороги, у села Беседы, от которого и получил свое название. Фамилии авторов проекта даются в алфавитном порядке. Авторы проекта - инженер Р. М. Гальперин и архитектор Г. И. Корнеев.

3. Бородинский мост
На Бородинском мосту я понял, что планку повышения мастерства и художественно-философских требований к себе поднимаю так высоко, как поднимал ее Достоевский. А постоянное чтение великих писателей и письменная речь не только совершила переворот в моих методах накопления, передачи и обработки информации, но она изменила меня самого, в особенности мою способность к абстрактному мышлению. В понятии письменная речь в качестве равноправных составляющих, и это надо четко понимать, входят чтение и письмо. Письмо есть знаковая система фиксации речи, позволяющая с помощью графических элементов передавать информацию на расстоянии и закреплять ее во времени. Любая система письма характеризуется постоянным составом знаков. И устная и письменная форма речи представляют собой вид временных связей второй сигнальной системы, но, в отличие от устной, письменная речь формируется только в условиях целенаправленного обучения, то есть ее механизмы складываются в период обучения грамоте и совершенствуются в ходе всего дальнейшего обучения. В результате рефлекторного повторения образуется динамический стереотип слова в единстве акустических, оптических и кинестетических раздражений. Овладение письменной речью представляет собой установление новых связей между словом слышимым и произносимым, словом видимым и записываемым, так как процесс письма обеспечивается согласованной работой четырех анализаторов: речедвигательного, речеслухового, зрительного и двигательного. Я считаю, что писатель рождается в читателе, что чтение является особой формой импрессивной речи, а письмо - формой экспрессивной речи, отличая, что письмо (в любой его форме) начинается с определенного замысла, сохранение которого способствует затормаживанию всех посторонних тенденций. Как эти процессы тормозил Андрей Платонов!
БОРОДИНСКИЙ мост. Сооружен в 1912 г. через реку Москву в районе ее Дорогомиловской излучины и соединяет Смоленскую и Б. Дорогомиловскую улицы. Построен к 100-летию Отечественной войны 1812 г. и Бородинской битвы; в 1952 г. реконструирован (расширен) с сохранением архитектурного облика. До 1912 г. на этом месте существовал деревянный Дорогомиловский мост, который еще в 1847 г. в память 35-летия Бородинской битвы переименовали в Бородинский. Авторы проекта моста - инженер Н. И. Осколков и архитектор Р. И. Клейн, авторы проекта реконструкции - инженер Ю. Ф. Вернер и архитекторы С. П. Леонтович и Г. Г. Шахова.

4. Братеевский мост
Братеевский мост построен для человека Кувалдинского размаха. Я вижу этот огромный мост, поднятый высоко, чтобы под ним проходили морские корабли, из окна своего кабинета. Трехпалубные белые теплоходы проплывают мимо меня и подают мне приветственные сигналы. Москва-река здесь очень широкая, отражает в себе бездонное синее небо. Глядя на Москву-реку из окна, на белокрылых чаек, я писал роман "Родина"... Академик Слава Лён так определил значение моего романа: "Шедевр Юрия Кувалдина - роман "Родина" (1999) - выводит прозу Бронзового века на новый стилистический уровень: завершающего век, итогового постмодернизма. Когда в единораздельной целостности пространства романа сюрреалистически- и абсурдистски-естественно "живут" персонажи горбачевской перестройки и персонажи великих романов Золотого и Серебряного веков, а также их авторы типа Гоголя, Достоевского, Булгакова, Платонова. Тем самым, роман Юрия Кувалдина достигает такого уровня обобщения стилистических и онтолого-содержательных достижений русской литературы ее "трех драгоценных веков", что практически закрывает постмодернизм как парадигму. И выводит к новой - парадигме Ре-Цептуализма. Больше того, роман Юрия Кувалдина "Родина" и в экзистенциальном пространстве dasein Мартина Хайдеггера в лоб ставит проблему "заката русской православной цивилизации". Опосредованно - ставит вопрос о кризисе мировой цивилизации".

5. Калининский мост
На Калиниском мосту я вспомнил речь Достоевского о Пушкине. Достоевский говорил, что если наша мысль есть фантазия, то с Пушкиным есть, по крайней мере, на чем этой фантазии основаться. Если бы жил он дольше, может быть явил бы бессмертные и великие образы души русской, уже понятные нашим европейским братьям, привлек бы их к нам гораздо более и ближе, чем теперь, может быть успел бы им разъяснить всю правду стремлений наших, и они уже более понимали бы нас, чем теперь, стали бы нас предугадывать, перестали бы на нас смотреть столь недоверчиво и высокомерно, как теперь еще смотрят. Жил бы Пушкин долее, так и между нами было бы, может быть, менее недоразумений и споров, чем видим теперь. Но Бог судил иначе. Пушкин умер в полном развитии своих сил и бесспорно унес с собою в гроб некоторую великую тайну. И вот мы теперь без него эту тайну разгадываем".
КАЛИНИНСКИЙ мост. Сооружен в 1957 г. через реку Москву в районе ее Дорогомиловской излучины, выше Бородинского моста, и соединяет проспекты Калинина и Кутузовский. С 1957 по 1963 г. мост назывался Новоарбатским, а после завершения строительства проспекта Калинина в 1964 г. получил название Калининский. Авторы проекта - инженеры М. С. Крючков, С. С. Мейтарчан, М. С. Руденко, С. Я. Терехин и архитекторы А. И. Сусоров и К.Н. Яковлев.

6. Каменный мост
На Каменном мосту мне пришла идея основать Академию Рецептуализма. Программа свободных художников нового времени сформулирована предельно ясно: "РЕ-ЦЕПТУАЛИЗМ - ИСКУССТВО ТРЕТЬЕГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ" имеет целью возродить идею Большого стиля в ситуации единения человечества. Юрий Кувалдин всегда ощущал себя приверженцем Большого стиля, поскольку узкие рамки прочих течений его сковывали. Юрию Кувалдину нужен был воздух, нужна была свобода. Поэтому он оказался на облаке, над схваткой. Каждое слово Юрия Кувалдина, каждый его образ, - напластование: философий, религий и этик. Бесконечные реминисценции, открытые и замаскированные цитаты, полифилософские метафоры, увеличенная до крайних пределов суггестивность слова - вот из какого "сора" Юрий Кувалдин делал роман "Родину". Жизнь служит лишь поводом для литературы. Жизнь - конечна, литература - вечна, рецептуальна. Рецептуализм естественным образом родился на "Нашей улице". Задача рецептуализма состоит в неконфликтном планетарном объединении языков и культур. 19 ноября 2005 года Юрий Кувалдин основал Академию Рецептуализма - Искусства Третьего Тысячелетия. Академию Рецептуализма составили: художник академик Александр Трифонов, поэтесса академик Нина Краснова, Основатель и Президент Аакадемии Русского стиха академик Слава Лён, артист академик Валерий Золотухин, драматург академик Андрей Яхонтов, писатель академик Эмиль Сокольский... Почетным академиком избран Председатель Земного шара Велемир Хлебников (посмертно).
КАМЕННЫЙ БОЛЬШОЙ мост. Большой Каменный мост - один из мостов через Москву-реку. Cоединяет Боровицкую площадь, улицы Моховую и Знаменку вблизи Боровицкой башни Кремля с улицей Большая Полянка, пересекающей Водоотводный канал по Малому Каменному мосту. На месте современного моста до XV в. существовал наплавной мост. В 1643 по указу царя Михаила Фёдоровича мастером из Страсбурга Ягоном Кристлером начато строительство первого постоянного каменного моста через Москву-реку. После смерти царя и мастера строительство приостановлено, затем завершено в 1682-1687 неизвестным русским монахом. После достройки в 1692 мост получил имя Всехсвятского. Затем мост получил современное название. Длина моста составляла 170 м, ширина 22 м. Мост имел 8 арок, средние служили для пропуска плотов и лодок и имели пролёты до 15 м. Въезд с левого берега осуществлялся сквозь Всехсвятские ворота стены Белого города. Первоначально на другом конце моста была построена башня с двушатровым завершением. Обветшавший каменный мост был разобран и в 1858 заменён первым в Москве металлическим трехпролетным мостом. Речной пролёт был перекрыт арками. В 1938 примерно на том же месте был построен современный мост (инженер Н. Я. Калмыков, архитекторы В. А. Щуко, В. Г. Гельфрейх, М. А. Минкус). Длина моста с подъездами 487 м, в том числе речной пролёт 105 м, береговые - 42,5 м, ширина 40 м. С моста открывается вид на Кремль, Xрам Христа Спасителя, "Дом на набережной", Берсеневскую, Пречистенскую и Софийскую набережные.

7. Краснопресненский мост
Краснопресненский мост навевает мысли о потусторонности поступка. Каждая мысль моя с ее содержанием есть мой индивидуально-ответственный поступок, один из поступков, из которых слагается вся моя единственная жизнь как сплошное поступление, ибо вся жизнь в целом может быть рассмотрена как некоторый сложный поступок: я поступаю всей своей жизнью, каждый отдельный акт и переживание есть момент моей жизни-поступления. Эта мысль, как поступок, цельна: и смысловое содержание ее, и факт ее наличности в моем действительном сознании единственного человека, совершенно определенного и в определенное время, и в определенных условиях, т.е. вся конкретная историчность ее свершения, оба эти момента, и смысловой и индивидуально-исторический (фактический), едины и нераздельны в оценке ее как моего ответственного поступка. Но можно взять отвлеченно ее содержательно-смысловой момент, то есть мысль как общезначимое суждение. Для этой смысловой стороны совершенно безразлична индивидуально-историческая сторона: автор, время, условия и нравственное единство его жизни - это общезначимое суждение относится к теоретическому единству соответствующей теоретической области, и место в этом единстве совершенно исчерпывающе определяет его значимость. Оценка мысли как индивидуального поступка учитывает и включает в себя момент теоретической значимости мысли-суждения полностью; оценка значимости суждения - необходимый момент в составе поступка, хотя его еще не исчерпывающий. Но для теоретической значимости суждения совершенно безразличен момент индивидуально-исторический, превращение суждения в ответственный поступок автора его. Меня, действительно мыслящего и ответственного за акт моего мышления, нет в теоретически значимом суждении. Значимое теоретически суждение во всех своих моментах непроницаемо для моей индивидуально-ответственной активности. Какие бы моменты мы ни различали в теоретически значимом суждении: форму (категории синтеза) и содержание (материю, опытную и чувственную данность), предмет и содержание, значимость всех этих моментов совершенно непроницаема для момента индивидуального акта-поступка мыслящего.
КРАСНОПРЕСНЕНСКИЙ мост. Сооружен в 1965 г. через реку Москву и соединяет Шмитовский проезд с Большой Филевской улицей. Был расположен в Краснопресненском районе (в старых границах), что и определило его название. В годы строительства назывался также Филевским и Шелепихинским. Авторы проекта - инженер Н. Н. Рудомазин и архитектор К. Н. Яковлев.

8. Краснохолмский мост
На Краснохолмском мосту я думал о том, что признание писателя приходит после смерти. На это сказано в Евангелии: нет пророка в своем Отечестве. Поэтому современники не могут оценить своего современника, даже если он великий: не воспринимаем тебя великим, говорят они. И появись здесь сейчас Пушкин, его тоже никто не воспримет как великого, все будут спрашивать: кто это такое... и скандировал Бродского:

Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать.
Твой фасад темно-синий
я впотьмах не найду.
между выцветших линий
на асфальт упаду.
И душа, неустанно
поспешая во тьму,
промелькнет над мостами
в петроградском дыму,
и апрельская морось,
над затылком снежок,
и услышу я голос:
- До свиданья, дружок.
И увижу две жизни
далеко за рекой,
к равнодушной отчизне
прижимаясь щекой.
- словно девочки-сестры
из непрожитых лет,
выбегая на остров,
машут мальчику вслед.

КРАСНОХОЛМСКИЙ БОЛЬШОЙ мост. Сооружен в 1938 г. через реку Москву на Садовом кольце и соединяет Таганскую площадь с улицей Осипенко. Сохраняет имя существовавшего здесь ранее старого Большого Краснохолмского моста, построенного в 1872 г. Красным Холмом назывался высокий левый берег Москвы-реки. Авторы проекта моста 1938 г. - инженер В. М. Вахуркин и архитектор В. Д. Кокорин.

9. Крымский мост
На Крымском мосту я задумался. Интересно как возникают идеи. Роман "Родина" у меня, в общем-то, начал получаться достаточно естественно после повести "В садах старости", которую напечатал в "Дружбе народов" Александр Эбаноидзе, главный редактор. Это было уже десять лет назад. Что такое постмодернизм? Определений этого понятия существует много, но здесь для меня был момент такой раздражительный, под впечатлением которого я и сел писать роман "Родина"... - Я видел, как отсутствие мастерства в своих произведениях авторы оправдывают тем или иным направлением, в котором они будто бы работают. Например, я какому-то автору говорю: "Ну, что-то у тебя какая-то фраза (в твоем произведении) слабенькая, и вообще". - "Ну, я же постмодернист", - оправдывается он. Для меня вообще не существует такой формы защиты... Как это там так говорят: я фантаст, пишу фантастические романы. То есть значит - имею право писать одними диалогами, без комментариев. Или: я - исторические романы пишу. Вот еще одна разновидность прозы есть - исторические романы, которые написаны каким-то придуманным, искусственным языком, якобы на котором люди говорили, скажем, во времена венчания на царство Романова Первого или во времена Грозного. Для меня есть литература настоящая, по Булгакову, первой свежести. А другой нет просто. Вот и весь критерий. Я о произведении сужу по тому, как оно написано, как сделано, то есть по мастерству. То есть я хочу сказать, что для меня во главе угла стоит форма произведения, которая и есть содержание. Форма, которой я пользуюсь, это - слова. Как у каменщика есть кирпичи, из которых он строит дом. Или вот как построили эту аудиторию, интересно: вот потолок спадает, это можно назвать - постмодернистская архитектура. Так же и в литературе. Все зависит от степени таланта, от степени художественности, от художественности - что я постоянно повторяю авторам моего журнала. Поэтому, прежде всего, нужно смотреть, как сделано произведение. Я от всей души делал роман "Родина", поскольку сама его форма, избранная мною, она как бы диктовала мне и поведение героини. Если о фабуле сказать, то фабула достаточно простая. Она всем, в общем-то, знакома. Я вообще тот писатель, который работает только на современном материале. Кто-то меня даже сравнил с разведчиком, сказал, что я, как разведчик, - иду впереди. И в своем журнале я только современную литературу печатаю. И пишу только на современные темы. И если есть у меня какая-то ретроспекция, то она достаточно случайна или, скажем, она необходима в той или иной ситуации для более полного раскрытия образа того или иного персонажа. Так вот о фабуле. Героиня романа, которая в одночасье потеряла все. Вы поймете, почему. Она - доцент кафедры истории КПСС, член парткома института. И когда гибнет страна - гибнет и вся ее профессиональная ориентация, и гибнет все, с чем была связана ее жизнь... Понятие Родины в моем романе очень многозначно, очень полисемично, потому что здесь Родина - это не территория, огороженная забором, не государство, в котором кто-то рождается. Родина - это лоно матери. Человек рождается из лона матери. Зачался в Нью-Йорке - родился в Брюсселе. Где Родина? Родина многими понимается как некий социум, в который попадает человек и, как правило, накрывается условиями этого социума и действует по законам этого социума. И только сильный человек выходит из этого социума, порывает с ним и ощущает полную свободу и становится художником. Постольку поскольку свобода есть дело Бога. Ибо государство, заборы, языки - это все враги Бога, которые стоят препятствием на пути единения языков, а стало быть - и людей. Таким образом, в моем романе создается пограничная ситуация, когда у моей героини, ну, грубо говоря, переворачиваются мозги и когда все те социальные факторы, которые влияли на ее судьбу, ею совершенно забываются. Она попадает в новое пространство, скажем, так называемое метафизическое. Чтобы четко сформулировать мое понимание метафизики, это можно сформулировать в двух словах. Многие не понимают, что такое метафизика, и считают, что метафизика - это какое-то блуждание в эмпиреях и что метафизика - это, значит, говорить как-то непонятно и писать что-то очень непонятное. Хотя метафизика это вполне определенная вещь - это то, что над физикой, то есть то, что бессмертно. Мы - физические существа. Мы смертны. Но то, что мы генерируем, создавая роман "Родина", картину "Гамлет", стихотворения Славы Лёна, это есть элементы метафизики. И из этой мозаики, которую генерирует каждый творец, складывается понятие метафизики, то есть то, что неподвластно воле отдельного человека, и не только отдельного человека, но и царя. То, что движется помимо нас, то есть, скажем, если вспомнить, как нас учили, марксистско-ленинская философия, - это некие объективные законы, которые действуют помимо воли, так сказать, субъекта. Таким образом, героиня попадает в совершенно иной мир. И вот это метафизическое пространство, которое вдруг для нее открывается в реальных зримых образах, оно и становится пространством моего романа. Скажем, там у меня целая глава посвящена съезду представителей покойников московских кладбищ. Покойники, умершие в разное время, но ожившие в этот момент, в этом романном пространстве, они все собираются в Театре Красной Армии. Там происходит действо, когда на сцену выходит одновременно и мой любимый Алексей Саврасов, пьяненький, со своей картиной "Грачи прилетели", и за ним выходит Сергей Есенин, а в ложе мы видим Юрия Нагибина (кстати, и его смерть послужила толчком к созданию романа; я дружил с Нагибиным, издал впервые его знаменитый "Дневник")...
КРЫМСКИЙ мост - единственный в Москве висячий мост, проходит через Москву-реку, расположен на трассе Садового кольца и соединяет Крымскую площадь с улицей Крымский вал. Мост был открыт 1 мая 1938 г. и в то время вошёл в первую шестёрку мостов Европы по длине речного пролёта - 168 метров. Мост имеет 3 пролёта; его общая длина - 688 м, ширина 38,5 м. Тип конструкции, который использовали инженер Б.П. Константинов и архитектор А.В. Власов при проектировании Крымского моста, оригинален и редко встречается в мировой практике: его пилоны, каждый высотой 28,7 метров, стоят отдельно и поверху не соединены. Через верх проходят цепи, закреплённые в устоях на концах моста. Полная длина каждой цепи 297 м, общий вес металлических конструкций около 10 000 тонн. Проезды вдоль набережных проходят под мостом в береговых пролётах между пилонами и анкерными устоями на концах цепей. Пандусы подходов устроены по железобетонным эстакадам, фасадные стороны которых закрыты стенками, облицованными гранитом. Под эстакадами размещены гаражи. Для спуска с тротуаров моста вдоль стенок подходов устроены лестницы. Раньше на месте современного моста находился Никольский деревянный мост, построенный в 1789 по проекту А. Герарда. В 1870-е гг. обветшавший мост был заменён металлическим с двумя решётчатыми балочными пролётными строениями (автор проекта В. К. Шпейер); в 1936 мост был передвинут на 50 м вниз по течению Москвы-реки, а затем разобран. Мост получил своё название от древнего Крымского брода, через который переправлялись крымские татары при набегах на Москву. Предмостной площадью западного конца моста является Крымская площадь, на которой сооружена эстакада для развязки движения транспорта по Садовому кольцу и Комсомольскому проспекту на разных уровнях (реконструирована в конце 90-х гг.). Восточный конец моста вливается в улицу Крымский вал, выходящую на Калужскую площадь. С апреля по декабрь 2001 года проводились работы по генеральной реконструкции Крымского моста. За это время строители заменили покрытие тротуаров и проезжей части моста. Сборные плиты дорожного покрытия были заменены на монолит. Кроме того, была обновлена гидроизоляция моста, проведена антикоррозийная обработка металлических конструкций. Заменено также 5,5 тысяч квадратных метров гранитной облицовки.

10. Метромост
На Метромосту можно думать лишь о нулевой степени письма. История предстает перед писателем с предложением обязательного выбора между несколькими языковыми моралями; она понуждает его означить Литературу исходя из наличных возможностей, над которыми он не властен. Так, мы увидим, что идеологическое единство буржуазии привело к возникновению единого письма и что в буржуазную (то есть классическую и романтическую) эпоху форма не могла разрываться между несколькими возможностями, потому что разорванным не было само сознание писателя. Напротив, с того момента (1850 г.), как писатель перестал быть выразителем универсальной истины и превратился в носителя несчастного сознания, его первым актом стал выбор формы: он принимает на себя обязательство, ангажируется, приемля либо отвергая письмо, принадлежащее его прошлому. Так вдребезги разлетелось классическое письмо, и вся Литература - от Флобера до наших дней - превратилась в одну сплошную проблематику слова. Именно в этот момент Литература (само слово возникло немногим ранее) бесповоротно стала объектом рефлексии. Классическое искусство неспособно было ощутить себя в качестве языка, ибо оно само было языком, то есть чем-то прозрачным, находящимся в безостановочном перетекании без осадка, - способом идеального слияния универсального разума и декоративных знаков, не обладавших собственной плотью и не обязывавших ни к какой ответственности; этот язык был замкнут в себе самом в силу социальных, а отнюдь не естественных причин. Известно, что к концу восемнадцатого века эта прозрачность была замутнена; литературная форма развила в себе дополнительную силу, не связанную ни с ее строением, ни с ее благозвучием; она начинает очаровывать, смущать, околдовывать; она обретает весомость; Литературу воспринимают отныне не в качестве социально привилегированного способа обобщения, но в качестве оплотненного, углубленного слова, исполненного таинственности, ее ощущают как грезу и как угрозу одновременно. Отсюда следствие: литературная форма как объект обрела возможность вызывать к себе экзистенциальные ощущения, сопряженные с глубинной сущностью всякого объекта: ощущение чуждости, родственности, отвращения, приязни, обыкновенности, ненависти. Вот почему уже в течение ста лет всякое письмо является попыткой приручить или отвергнуть ту Форму-Объект, с которой писатель неизбежно встречается на своем пути, в которую ему надлежит всматриваться, приходить с ней в столкновение или примиряться и которую он не может разрушить, не разрушив самого себя как писателя. Форма маячит перед его взором как объект; что с ней ни делай - она вызывает скандал: если форма блестяща, то кажется устаревшей, если анархична - то становится антиобщественной, если необычна для своего времени и своих современников - превращается в воплощенное одиночество.
МЕТРОМОСТ 1958 г. через реку Москву, от Лужников к Ленинским горам. Соединяет проспекты Комсомольский и Вернадского. Мост двухъярусный: верхний - для городского транспорта и пешеходов, нижний - для поездов метрополитена (станция метро "Ленинские горы "). Отсюда и название моста. Авторы проекта - инженеры В. Г. Андреев и Н. Н. Рудомазин, архитекторы А. И. Сусоров и К. Н. Яковлев.

11. Москворецкий мост
Москворецкий мост ведет на Ордынку к Ахматовке.
Ахматовка (Ордынка)
1996-1997 гг
Открытие 5 ноября 1996 г.
Встречи по субботам:
1. Евгений Рейн - 23 ноября 96
2. Евгений Блажеевский - 30 ноября 96
3. Геннадий Калашников - 7 декабря 96
4. Лев Аннинский - 14 декабря 96
5. Михаил Ардов - 21 декабря 96
6. Н. Заболотский - 28 декабря 96
7. Галина Корнилова - 18 января 97
8. Игорь Меламед - 25 января 97
9. Сараскина - 1 февраля 97
10. Сергей Костырко - 22 февраля 97
11. Н. Горбаневская - 1 марта 97
12. Семен Липкин - 15 марта 97
13. А.Тимофеевский - 22 марта 97
14. Татьяна Бек - 12 апреля 97
МОСКВОРЕЦКИЙ БОЛЬШОЙ мост. Большой Москворецкий мост - один из мостов через Москву-реку. Расположен рядом со Спасскими воротами Кремля, соединяет Васильевский спуск, улицу Варварку с улицей Большая Ордынка. Продолжение моста - Малый Москворецкий мост через Водоотводный канал. Длина с подходами 554 м, ширина 40 м. Трёхпролетный, монолитно-железобетонный. Построен на месте одной из старейших переправ в городе. С 1498 существовал наплавной мост на пути от Тверской дороги к Серпуховской. В 1789 построен деревянный свайный мост. В 1829 возведены каменные быки 3 деревянных пролётов по 28 м. В 1870 мост сгорел, в 1872 установлены металлические пролеты. Название дано по Москворецкой улице.
Современный мост построен в 1938 (инженер В. С. Кириллов, архитекторы А. В. Щусев и И. Г. Сардарьян).

12. Нагатинский мост
По Нагатинскому мосту идет метро. Я смотрю на реку и думаю о Чехове, о том, что Антон Павлович Чехов живее всех живых. Моя голова еще покоится утром на подушке, а глаза уже выхватывают на огромном книжном стеллаже бордовые корешки собрания сочинений Чехова. Это собрание сочинений я читал от первого тома до последнего, двенадцатого, более двадцати раз. Как только дохожу до конца последнего тома, сразу же кладу на тумбочку в изголовье кровати первый том. Каждый день на ночь читаю не менее десяти страниц. Вначале было слово. А в слове был лов. А в лове был логос. По существу слово и является новой формой жизни, которой присущи собственный пульс развития, собственная многоплановость и многозначность, собственный диапазон понимания. Творческий процесс у меня начинается с чувства, а не с идеи и уж тем более не с идеологии. Я - пленник своего рассказа; рассказ жаждет быть поведанным, и мое дело - понять, куда он устремится. В работе по вдохновению или в стихийном нечаянном взрыве энергии - человек и может быть наиболее счастлив, наиболее "похож" на себя. Тогда он действительно открыт другим людям, тогда возможны с ним не казенные, а братские отношения. И вся моя надежда, самая неизменная среди многих мечтаний, одна: пусть люди станут существами, не скованными, не "покрытыми" наглухо, не поглощенными работой по расчету, по тщеславию. Не секрет, Антон Павлович, что читатель у нас, как правило, ориентируется на известные имена. А начинающему писателю, чтобы его читали, нужно быть известным. А как тут станешь известным, когда ты только начал? Чтобы стать известным, писателю требуется полжизни работать на имя, чтобы потом имя работало на него. Вот тут и возникает определенное противоречие. Без имени даже талантливую вещь продвинуть очень трудно. Чехов сидит напротив меня у телевизора в кресле. Говорит он приглушенным низким голосом, говорит о том, что лихорадящим больным есть не хочется, но чего-то хочется, и они это свое неопределенное желание выражают так: "чего-нибудь кисленького". Так и Чехову хочется чего-то кисленького. И это не случайно, так как точно такое же настроение он замечает кругом. Похоже, будто все были влюблены, разлюбили теперь и ищут новых увлечений.
НАГАТИНСКИЙ мост. Сооружен в 1969 г. через реку Москву и Нагатинскую пойму. Назван по бывшему селу Нагатину, к которому проложен мост со стороны станции метро "Автозаводская ". Расположен на трассе Пролетарского проспекта параллельно с мостом линии метрополитена. Авторы проекта - инженер А. Б. Друганова и архитектор К. Н. Яковлев.

13. Новоспасский мост
На Новоспасском мосту я думал о том, что реальность бесследно исчезает с лица земли, Слово остается. Реальность мне всегда представлялась нереальной. Мне казалось необходимым подать событие так, как я его видел, а это редко совпадало с более объективным взглядом на происшедшее. Мне хотелось, чтобы реально имевшее место сложилось в стройный рассказ, и я тут же выстраивал его. Самое интересное: я сам проникаюсь искренней верой в истинность того, что увидел, и меня не на шутку удивляет, когда я слышу, что другим случившееся запомнилось иначе. Да и спустя время моя приукрашенная версия, то есть художественная версия событий сохраняет реальность - пусть лишь для меня одного. И вспомнил Макса Волошина. Ему удалось одурачить, или, как теперь говорят, разыграть, достаточно скептичный литературный Петербург. Вдруг откуда-то появилась талантливая молодая поэтесса Черубина де Габриак. Ее стихи начали печататься в "Аполлоне". Никто ее не видел, она только писала письма редактору С. К. Маковскому, который заочно в нее влюбился. Черубина сообщала, что по происхождению она испанка и воспитывалась в католическом монастыре. Стихи Черубины похвалил Брюсов. Все поэты-акмеисты мечтали ее встретить. Иногда она звонила Маковскому по телефону, у нее был мелодичный голос. Никто не подозревал, что никакой Черубины де Габриак нет, есть никому не известная талантливая поэтесса Е. И. Дмитриева, которая пишет стихи, а Волошин помогает ей мистифицировать поэтов Петербурга. В Черубину влюбился и Гумилев, а Макс развлекался. Возмущенный Гумилев вызвал Волошина на дуэль. Макс рассказывал: "Я выстрелил в воздух, но мне не повезло - я потерял в снегу одну галошу..." (Е. И. Дмитриева продолжала и впоследствии писать хорошие стихи. Незадолго до своей смерти С. Я. Маршак попросил меня приехать к нему. Он говорил мне о судьбе Е. И. Дмитриевой, рассказывал, что в двадцатые годы написал вместе с Елизаветой Ивановной несколько пьес для детского театра - "Кошкин дом", "Козел", "Лентяй" и другие. Пьесы эти вышли с именами обоих авторов. Потом Е. И. Дмитриеву выслали в Ташкент, где она умерла в 1928 году. В переиздании пьес выпало ее имя. Самуила Яковлевича мучило, что судьба и творчество Е. И. Дмитриевой, бывшей Черубины де Габриак, неизвестны советским читателям. Он советовался со мной, что ему следует сделать, и я вставляю эти строки как двойной долг и перед С. Я. Маршаком, и перед Черубиной де Габриак, стихами которой увлекался в молодости.) У Волошина есть гениальное стихотворение:

ПОДМАСТЕРЬЕ
Мне было сказано:
Не светлым лирником, что нижет
Широкие и щедрые слова
На вихри струнные, качающие душу, -
Ты будешь подмастерьем
Словесного, святого ремесла,
Ты будешь кузнецом
Упорных слов,
Вкус, запах, цвет и меру выплавляя
Их скрытой сущности, -
Ты будешь
Ковалем и горнилом,
Чеканщиком монет, гранильщиком камней.
Стих создают - безвыходность, необходимость, сжатость,
Сосредоточенность...
Нет грани меж прозой и стихом:
Речение,
В котором все слова притерты,
Пригнаны и сплавлены,
Умом и терпугом, паялом и терпеньем,
Становится лирической строфой, -
Будь то страница
Тацита,
Иль медный текст закона.
Для ремесла и духа - единый путь:
Ограниченье себя.
Чтоб научиться чувствовать,
Ты должен отказаться
От радости переживаний жизни,
От чувства отрешиться ради
Сосредоточья воли;
И от воли - для отрешенности сознания.
Когда же и сознанье внутри себя ты сможешь погасить -
Тогда
Из глубины молчания родится
Слово.
В себе несущее
Всю полноту сознанья, воли, чувства,
Все трепеты и все сиянья жизни.
Но знай, что каждым новым
Осуществлением
Ты умерщвляешь часть своей возможной жизни:
Искусство живо -
Живою кровью принесенных жертв.
Ты будешь Странником
По вещим перепутьям Срединной Азии
И западных морей,
Чтоб разум свой ожечь в плавильных горнах знанья,
Чтоб испытать сыновность и сиротство,
И немоту отверженной земли.
Душа твоя пройдет сквозь пытку и крещенье
Страстною влагою,
Сквозь зыбкие обманы
Небесных обликов в зерцалах земных вод.
Твое сознанье будет
Потеряно в лесу противочувств,
Средь черных пламеней, среди пожарищ мира.
Твой дух дерзающий познает притяженья
Созвездий правящих и водящих планет...
Так, высвобождаясь
От власти малого, беспамятного "я",
Увидишь ты, что все явленья -
Знаки,
По которым ты вспоминаешь самого себя,
И волокно за волокном сбираешь
Ткань духа своего, разодранного миром.
Когда же ты поймешь,
Что ты не сын Земли,
Но путник по вселенным,
Что Солнца и Созвездья возникали
И гибли внутри тебя,
Что всюду - и в тварях и вещах - томится
Божественное Слово,
Их к бытию призвавшее,
Что ты - освободитель божественных имен,
Пришедший изназвать
Всех духов - узников, увязших в веществе,
Когда поймешь, что человек рожден,
Чтоб выплавить из мира
Необходимости и Разума -
Вселенную Свободы и Любви, -
Тогда лишь
Ты станешь Мастером.
24 июня 1917. Коктебель

НОВОСПАССКИЙ мост. Сооружен в 1911 г. через реку Москву. В 1937 г. реконструирован (удлииен и поднят). Соединяет Крестьянскую заставу через Динамовскую улицу с Дербеневской и Кожевнической улицами. Назван по расположенному поблизости бывшему Новоспасскому монастырю. Авторы проекта реконструкции - инженер Ю. Ф. Вернер и архитекторы Н. Б. Соколов, К. Н. Яковлев и Ю. Н. Яковлев.

14. Спасский мост
На Спасском мосту я размышлял о тайне имени Бога. Это имя непроизносимо. Почему? Приближаясь к разгадке имени Бога, я никак не мог понять, почему одни называют его Яхве, а другие Иегова. Я думал, что это не неправильное произношение имени Бога - это просто белиберда. Иегова, где-то я услышал, перевранное на латинский манер имя "Йяхве". Утверждалось, что природа путаницы в том, что евреи писали без гласных, поэтому имя Яхве еще называется ТЕТРАГРАММАТОН - YHWH - YaHWeH - четырехбуквие ежели на греческий переиначить. Помните, Иисус велел соблюдать писание до йоты, так гласные как раз и заменялось, или скорее обозначалось этими самыми йотами (такие точечки над текстом). Яхве почитается одним из подлинных имён Бога, открытых Моисею у горы Хореб - это который Синай и этимологически восходит к глаголу "существовать", что то вроде "Тот кто Есть" - Сущий. Правоверный иудей это имя считает круто священным и не произносит, заменяя его при чтении на "ха-Шем" - что просто "имя". Часто проговаривали "Адонай" типа "повелитель". В средние века переписчики, (видимо когда пошло движение за уточнение текста) просто для удобства и порядка и дабы избежать путаницы при чтении, что мол пишется Яхве, а слышится вроде как Адонай, огласовали YHWH по порядку гласных в слове "Адонай". Согласные - Yod, He, Waw, He, а гласные - "Э"[д]"О"[н]"А". YEHOWAH. Потом в латинице уже Y заменяется на J - и выходит JEHOWAH. Вот значит какой-то полуграмотный писарь то ли с бодуна то ли по дурости, залепил винегрет из тетраграмматона и его огласовки и вместо Яхве вышло Иегова. Потом я столкнулся с тем, что у Него имён много, всех не упомнишь. Кроме приведенных выше. Йахве и Адонай, Элохим - производное во множественном числе от Эль, то есть - Бог. Наиболее распространённые: Олам - Вечный; Кадиш - Ицраэль - Святой Израилев; Саваоф - (цваот) букв Повелитель Воинств; Шалом - Мир... И еще много разных, наверно с десяток будет, плюс производные от греческих: Сотер (спаситель) Логос (слово). Так и шло. Кто-то говорил, что Имя Бога - "ЯХВЕ". А также Элохим - в древнееврейском, Саваоф, Адонай - уже не помню, где. Есть ли между ними разница? Думал, что огромная. Яхве считается подлинным Именем Бога (или же, наиболее близко к нему), было открыто Богом Моисею у горы Хореб (Синай) и этимологически восходит к глаголу "существовать", примерный перевод - Сущий или "Тот, Кто Существует". Евреи это имя считают слишком священным и не произносят, заменяя его при чтении на "ха-Шем" - "Имя". В Евангелиях ему соответствует слово "kyrios" - "Господин, Хозяин, Имеющий право распоряжаться". В христианских переводах ему соответствует слово "Господь", "Lord" и так далее. Элохим - это множественное от "Эль", т.е. "Бог". Собственно Эль часто употребляется с другими типа Элион, Олам, и т.д. Элохим же всегда идет отдельно. Его множественное число - это разновидность формы "pluralis majestatis", "множественое величия" (по тому же принципу построено уважительное обращение на "Вы" или формула "Ваше Величество"). В Библии этому имени соответствует Бог с большой буквы. Саваоф - правильно "цваот", букв "Повелитель Воинств". Возможный вариант перевода - "Всемогущий", "Всесильный". Адонай - букв "Повелитель", также переводится христианами как "Господь" - а евреи употребляют его часто вместо "Яхве". То есть одно имя - сущность, другое - термин, третье - функция и так далее. Это отражает то, что ни одно имя не в состоянии правильно поименовать Бога, а потому все имена и неполны и описательны. Как сказано в Сир 43:29 - "Он есть все". Изначально "Яхве" более свойственно хроникам Иудеи, хроники Израильского царства пишут обычно "Элохим". Пророки и Предания говорят и так и эдак, смотря по тому, что хотят сказать. Есть и еще имена: Элион - Выше Всех (Быт 14:18-20); Шапат - Судия - из начала истории с Содомом; Олам - Вечный (Быт 21:33); Ире - букв "Тот, Кто Усмотрит" - из финала истории с жертвоприношением; Элохе-Исроэль - Господь Бог Израиля (Быт 33:20); Шаддай - досл. Бог Гор, Всемогущий. (Быт 49:25); Нисси - Стяг (Исх 17:15); Шалом - Мир (Суд 6:24); Б'рит - Завет (Суд 9:46); Кадош-Исраэль - Святый Израилев ((Иса 1:4); Цидкену - Праведный (Иер 23:6); Шамма - букв. Бог Здесь (Иез 38:45); Аттик-Йомин - арам. Ветхий (т.е древний) Днями (Дан 7:9); Илайя - арам. досл. Выше Всех (Дан 7:18) То же, что и Элион; Сотер - гр. Спаситель. Найдешь везде; Логос - гр. Слово (Ин 1:7); Теос хо Патер - Бог-Отец (Эф 3:14); Алфа кай Омега - "Альфа и Омега, начало и конец" (Ап 1:8)... Не уверен, что перечень полный, но представление о теме он дает. Данные цитируются из Revell Bible Dictionary, (c) 1990. Да, впечатляет. Только ведь это названия адного и того же. "От начала дней Я Тот же, и никто не спасет от руки Моей; Я сделаю, и кто отменит это? Я - Господь первый, и в последних - Я тот же". Исайя, 43:13, 41:4. И опять. А кто такой Иегова? Иегова - Яхве, отспеллингованное на латинский манер несколько столетий назад. Евреи писали без гласных, поэтому имя Яхве еще называется "Тетраграмматон" - четырехбуквие по гречески. YHWH - YaHWeH. Вместо него произносили, как я говорил, "Адонай". В средние века переписчики, чтоб не было путаницы при чтении, что пишется Яхве, а слышится Адонай, огласовали (маленькими точками над буквами) тетраграмматон по порядку гласных в слове "Адонай" - этакая онлайновая подсказка. Согласные - Yod, He, Waw, He, а гласные - "Э"[д]"О"[н]"А". YEHOWAH. В латинице же Y заменяется на J - JEHOWAH. Вот какой-то шибко умный переводчик, не вникнув, и бабахнул все это вместе так, что вместо Яхве вышло Иегова. Эта ошибка фигурирует уже в Версии Короля Иакова (1690-е гг.). Яхве, Йахве, Иегова, в иудаизме бог. Имя Я. образовано от тетраграммы YHWH, точное произношение которой неизвестно; произнесение имени Я. было табуировано, а тетраграмма рассматривалась как идеограмма слова "господь", в греческой передаче kyrios; в масоретской огласовке тетраграмма звучала как Иегова - название, принятое христианскими богословами в 14 в. Тетраграмма восходит к глаголу hyh - быть и по своей грамматической структуре может означать либо "постоянно сущий", либо - "творец всего сущего"; подлинное значение спорно. Яхве (Иахве, Ягве) - в иудаизме непроизносимое имя Бога. Согласно ветхозаветному преданию, было открыто Богом Моисею в богоявлении при горе Хорив. В соответствии с запретом в практике иудаизма на произнесение имени Бога всуе, имя Яхве, пишущееся по законам еврейской письменности четырьмя согласными буквами (так называемый тетраграмматон), долгое время, по преданию, произносилось вслух неслышно для окружающих раз в году (в День очищения) первосвященником (причём тайна его звучания устно передавалась по старшей линии первосвященнического рода). С 3 в. до н.э. произнесение этого имени было полностью табуировано, там же, где оно встречается в текстах, вместо него произносится Адонай (в русском переводе, исходящем из греческого перевода Библии, так называемой Септуагинты, передаётся как Господь). Но вернемся к Линнику. Эллин - это замаскированый Херхуй. Сначала маскируется первая часть "Хер" меняется на "Эль", древнее карнавализированное имя Бога прикрытого. Бог-то Хуй (Йахуй, Яхве, Иегова, Саваоф и др.), а его нужно все время прятать, брюки надевать, маскировать. Зачем говорить - я пошел в херхуй, надо сказать - я пошел в церковь. Маскировка идет путем замены букв. А при замени рождаются новые слова. То есть рождается литература. Поэтому народы, государства и цари вместе с линниками летят в тартарары. А Слово остается. У меня возникла идея побеседовать со следующими товарищами:
Евгений БАЧУРИН
Никита БОГОСЛОВСКИЙ
Владимир БУЙНАЧЕВ
Александр БУРДОНСКИЙ
Сергей ЕСИН
Валерий ЗОЛОТУХИН
Кирилл КОВАЛЬДЖИ
Ирина ЛИНДТ
Виктор ЛИННИК
Сергей МНАЦАКАНЯН
Евгений РЕЙН
Александр РЕКЕМЧУК
Людмила САРАСКИНА
Елена СКУЛЬСКАЯ
Александр ТИМОФЕЕВСКИЙ
Сергей ФИЛАТОВ
Антон ЧЕХОВ
Андрей ЯХОНТОВ
СПАССКИЙ мост. Сооружен в 1962 г. через реку Москву на трассе северо-западного участка кольцевой автомобильной дороги у бывшего села Спас, по которому и получил название. Авторы проекта - инженер В. Д. Васильев и архитектор К. П. Савельев.

15. Устьинский мост
От "Новокузнецкой" на трамвае через Устьинский мост в 60-х годах я ездил к Парийскому, студийцу, врачу и читателю. 5 мая 2006 года я снимал фильм под этим мостом. Я стою на том, что великая литература выражает сущность божественной трансценденции с помощью символического языка, раскрывающего связь человеческого со священным. Искусство открывает нам глубинную реальность и частное в его связи со Всеобщим. Искусство адекватно трансцендентной компоненте бытия, интимному таинству, реальности, обнаруживающейся в глубинах человеческого "я". Поэзия прозы проникает в сокровенное человеческое, говорит о вершинах существования. Великое искусство малочувствительно к времени, почти не ведая эволюции. Вместе с тем я-то знаю, что классика происходит от модернизма. Чехов - величайший модернист нового времени. Великое искусство не может не быть модернистским, ибо творчество не терпит повторения, каждое поколение прочитывает Книгу по-новому, слышит свой зов Бытия. К искусству вполне применим принцип пролиферации, нового зрения, неведомой перспективы: новую литературу нельзя скопировать со старой. Самое важное в творце - новое слово: в этом - все. Укорененность и абсолютная новизна - два лика модернизма.
УСТЬИНСКИЙ БОЛЬШОЙ мост. Большой Устьинский мост - мост через Москву-реку на пересечении Москвы-реки Бульварным кольцом, у впадения реки Яузы (отсюда название). Соединяет Яузский бульвар с Садовническим проездом, пересекающим Водоотводный канал по Комиссариатскому мосту. Современный железобетонный мост построен в 1938 (инженер В. М. Вахуркин, архитекторы Г. П. Гольц и Д. М. Соболев) на месте одноименного арочного моста, построенного в 1881. Длина с подходами 478 м, ширина - 40 м. Речной пролёт - 134 м, береговые пролёты по 50,5 м. В 1997-1999 мост реконструирован.
Гений - катаклизм, уготованный культурой. Сама же культура, как жизнь, - океан альтернатив, конкурирующих и обогащающих друг друга.

"Наша улица" № 82 (9) сентябрь 2006

Copyright © писатель Юрий Кувалдин 2008
Охраняется законом РФ об авторском праве