Юрий Кувалдин "Как течёт река?" рассказ
Юрий Кувалдин родился 19 ноября 1946 года прямо в литературу в «Славянском базаре» рядом с первопечатником Иваном Федоровым. Написал десять томов художественных произведений, создал свое издательство «Книжный сад», основал свой ежемесячный литературный журнал «Наша улица», создал свою литературную школу, свою Литературу.
Юрий Кувалдин
КАК ТЕЧЁТ РЕКА?
рассказ
Стоянка обнесена глухим высоким железным забором, выкрашенным ядовитой зеленой краской, в том смысле, что эта яркая краска ест глаза. Впрочем, Мандриков Виктор не смотрел на нее. А когда красил, специально сделал цвет поядовитее, чтобы префект за версту видел, что поручение выполнено. У Виктора Мандрикова квартира, однокомнатная, в панельной пятиэтажке, постройки 1963 года, была на первом этаже; дом стоял торцом к стоянке, через небольшой проезд от нее, и окно комнаты выходило прямо на зеленый забор. И зимой виделось Мандрикову Виктору лето. Известно, что каждый русский любит лето и не любит зиму.
Мандрикову Виктору было пятьдесят лет. Он окончил среднюю школу, отслужил в армии и сразу устроился сторожем на стоянку. Сначала это была просто большая асфальтированная площадка, обнесенная невысоким прозрачным металлическим штакетником. Машин в личном пользовании у граждан было мало. Дом, в который вселился Мандриков Виктор с матерью, населяли довольно-таки интеллигентные люди: журналист из АПН, профессор медицины, генеральный конструктор и др. В общем, начало 60-х было временем расцвета хрущевских пятиэтажек. Интеллигенция жила бедно в коммуналках центра и наиболее состоятельные представители ее покупали новые квартиры. Хотя и не состоятельные тоже покупали, энергичные, на занятые деньги, с перспективой отдачи в течение нескольких лет.
Виктор Мандриков занимался машинами с 15 лет. На старой квартире на Покровке он помогал в гаражах во дворе дяде Грише, подрабатывал. В 18 лет, перед армией, купил старый “Москвич”, отделал его, покрасил и продал в два раза дороже, взяв новый, 408-й. В армии работал в мастерских автобатальона, потом возил начальника штаба на козле. Вернувшись из армии, продал 408-й и обзавелся “Волгой” из такси, перекрасил, починил и продал в три раза дороже.
Мать Виктора Мандрикова была неграмотная деревенская женщина. На Покровке они жили в подвальной девятиметровой комнате. Уже тогда Мандриков Виктор сумел убедить мать сменить жилье; свои деньги вложил в новую квартиру и занял у профессора медицины, который жил на втором этаже и которому с дядей Гришей чинил машину.
Как только переехали, Мандриков Виктор собрал собрание жильцов и предложил организовать кооперативную стоянку, пока место не заняли. Владельцы автомашин дружно согласились и поручили энергичному 17-летнему парню руководить этим делом. До армии он успел заасфальтировать пустырь, обнести его забором, нанять троих сторожей и бухгалтершу. Пришел из армии, ездил на черной “Волге” три дня как таксист, а четвертый дежурил на стоянке. Обычно представляется, что дежурить - это сидеть на месте. Мандриков все время был в деле: то к нему идут алкоголики с завода, предлагая вынести с завода все, только бы Мандриков Виктор похмелил их, то подъезжают на ремонт. А Виктор Мандриков уже яму в боксе сделал и слесаря нанял...
В начале семидесятых обнес стоянку железным глухим забором и сделал гаражи, на пятьдесят машин. Потом районное начальство попросило поставить блатных десять машин и под это дело выделило еще земли, прямо до магазина. Передвинули, удлинив, забор: поставили еще десять гаражей. Переделали ворота, помощнее поставили, с мотором: жмешь из будки кнопку, они открываются.
Виктор Мандриков был экономным во всем: еде, питье, одежде. Кормила его мать, а когда он дежурил, приносила кастрюли непосредственно на рабочее место - в будку на стоянку. Виктор Мандриков отрывался от сварочных, покрасочных, слесарных работ и, протерев руки концами в бензине, быстро ел прямо из кастрюль. После “Волги” он купил “Жигули”, первую модель. Маневренная машина. На ней удавалось в день заработать половину месячной зарплаты какого-нибудь токаря.
В середине 80-х решили будку сторожей поднять как бы вторым этажом, а под ней сделать еще один гараж. При монтажных работах Виктор Мандриков упал с высоты, ударившись головой об асфальт. Его отвезли в больницу, лечили месяца полтора. Выписали вполне нормальным. Но с тех пор Виктор Мандриков стал чуть-чуть странным - он начал читать. До этого совершенно ничего не читал, а тут глотает газеты, книги, журналы.
Гараж под будкой выделили писателю Н., который получил квартиру в Крылатском (стоянка Виктора Мандрикова располагалась недалеко от метро “Молодежная”). Писатель ездил на “Форде”. Он подарил Виктору Мандрикову свою книгу, надписав: “Дорогому Виктору Мандрикову, чтобы он прочитал мою книгу, потому что тот, кто не прочитал мою книгу, тот не жил!” И - подпись. Мандриков Виктор повертел книгу, взглянул на портрет автора и ничего не понял.
Он сразу же начал читать книгу, в будке, включив настольную лампу; дело было осенью, шел дождь и быстро темнело. И вот Мандриков Виктор втянулся в чтение, не веря, что это написал обычный человек, чья машина стоит под будкой. Почти что после каждого рассказа или повести Виктор Мандриков плакал. Что уж такое дергал в его душе писатель, Виктор Мандриков не знал, хотя и пытался понять, но понять не мог. После прочтения всей книги догадался, что писатель писал о хрупких людях, которые жили очень короткие жизни, рождались, не успевали увидеть солнце и сразу же умирали.
И сердце сжимала тоска.
В любом месте Виктор Мандриков открывал книгу, и там - такая же тоска и слезы. Какие-то дожди на дороге, какие-то небритые люди на телегах, буксующие машины, полустанки, бараки, плачущие дети, вокзалы, цыгане, старухи, снег, метель, ночь... Виктор Мандриков откладывал книгу и смотрел в темное окно, в одну точку. По стеклам стекали дождевые капли.
Как пролетело пятьдесят лет его жизни? Как? Как? Как? И еще раз - как? Ответить Виктор Мандриков не мог. Вся жизнь состояла из семи машин, которые он поменял, “козла” в армии, матери, которая лежала теперь при смерти и которую он уже не мог выходить... Один раз, правда, он женился, и умно сделал, что прописывать не стал: через год попросил ее покинуть “расположение части”. Теперь была у него просто подруга, к которой он заходил раз в неделю. И этого довольно. Но как он мог жить всю жизнь без книг? Уму не постижимо!
Он вновь принимался листать книгу и никак не мог врубиться в технологию изготовления грусти и печали. Никак!
Когда писатель приходил на стоянку, Виктор Мандриков бросал все дела и подбегал к нему. Он смотрел на писателя как на небожителя, как на человека, знающего что-то такое, чего другие не знают, как на загадочную, хотя и очень просто сработанную икону, как на восход солнца или на свет зеленой звезды И терялся, и не знал, что спросить у писателя, чтобы понять, чтобы углубиться, чтобы...
- А вот тот старик, который помер в этом рассказе... Почему он к сыну в город не поехал? - спрашивал первое пришедшее на ум Виктор Мандриков.
- Не знаю, - говорил писатель, чем приводил в изумление Мандрикова Виктора.
Мандриков Виктор был светловолос, с маленьким носом, с серыми глазами... И стоял Виктор Мандриков среди двора и пожимал плечами: как это так, чтобы писатель не знал, что стало с его же героями.
Писатель перехватывал это недоумение и в свою очередь спрашивал:
- А вы знаете, как течет река?
Садился в свой “Форд” и уезжал.
И Мандриков Виктор начинал маяться этим вопросом, и не мог ответить на него. Сначала ему казалось, что это не вопрос, а так себе: ерунда. Ну, течет себе река и течет. А потом, вдруг, прозревая, бил себя по затылку: а кто толкает-то реку? А? И предполагал, что - родник, что кто-то из-под земли воду выдавливает, или она сама выдавливается, потому что там, под землей, уже тесно уже полна кастрюля и льется через край. Но дальше опять затруднения: почему это Волга впадает в Каспийское море, а не в Северное? Почему одни реки текут на север, а другие на юг? И вяз в этих вопросах и не мог ответить на главный: как течет река?
А как она течет?
Но это еще полбеды! Дальше он переходил на воду и вообще упирался в стену. Почему вода-то? Что это такое? Вновь открывал книгу, вновь начинал читать ее с самого начала и опять, от страницы к странице, сердце сжималось, на глаза лезли слезы. Он в отчаяньи захлопывал книгу и кричал на всю будку:
- Не понимаю!
“Наша улица”, № 1-2000
Юрий Кувалдин Собрание сочинений в 10 томах Издательство "Книжный сад", Москва, 2006, тираж 2000 экз. Том 4, стр. 359.
Слушать: Юрий Кувалдин "Как течёт река?" читает Александр Дунин
Copyright © писатель Юрий Кувалдин 2008
Охраняется законом РФ об авторском праве