Кирилл Ковальджи

ДИТЯ СВОБОДЫ

(Юрий Кувалдин)

Я знаю этого удивительного человека более четверти века (невольная рифма!). С первой встречи он поразил меня своим энтузиазмом, жаждой жизни, любовью к слову - качествами, которые с годами не остыли, напротив - возросли. Юрий Кувалдин сначала писал стихи, но носился не со своими, а с понравившимися чужими. По-настоящему же влюбился в Мандельштама, написал о нем целую книгу. Я безуспешно пытался какие-то главы пробить в журнал “Юность”, где тогда работал. Кстати, я попробовал там же в примечаниях к одной статье опубликовать мандельштамовское “Мы живем, под собою не чуя страны...”. Не вышло, смог отстоять только первые семь строк, а Юрию Кувалдину удалось (пусть в многотиражке) впервые в нашей стране обнародовать это стихотворение целиком.

Вот необыкновенная его черта - ему удавалось и удается то, что другим не под силу, более того - кажется вообще невозможным. Помню, в ту пору, когда он основал свое личное, частное издательство, я оказался главным редактором “Московского рабочего”, чей штат насчитывал более ста человек, Юрий Кувалдин же обходился одним штатным работником - самим собой. Был един во всех лицах - директором, редактором, верстальщиком, экспедитором... Все издательство “Книжный сад” умещалось на одном стуле (бывали, правда, и попутчики-помощники). Создал "Ахматовским культурный центр" в квартире Ардовых (на Большой Ордынке) и свою литературную программу на Всесоюзном (Всероссийском) радио "Вечера на улице Качалова"...

При этом он еще умудрялся писать прозу - повести, романы. И начал успешно печататься в “Новом мире”, “Дружбе народов”. И выступать (как критик и публицист) с резкими полемическими статьями в столичной прессе. Казалось, он обгонял самого себя.

Если вспомнить шутку про чукчу, который “писатель, а не читатель”, то писатель Юрий Кувалдин на редкость ненасытный читатель. Недаром он в повести “Ранние сумерки” устами своего героя Вадима справедливо (а сегодня - особенно злободневно!) говорит: “...книги столь же необходимы молодым, как и живое знание жизни. Умные книги придают живой жизни форму, как гений облекает в совершенную форму грубый кусок глины”. (Как подумаешь, книга “Философия печали”, где опубликована упомянутая повесть, вышла в 1990 году тиражом в сто тысяч экземпляров. Вот уж действительно повод для острого приступа ностальгии!)

Развивался Юрий Кувалдин интенсивно, экстенсивно и - рискну добавить - экспансивно. За короткое время выдал на-гора ряд произведений, где углублялся то в Достоевского, то в Ницше, то в Чехова, то вдруг вторгался в быт и секс, то “тревожил” имя Солженицына и воскрешал Федора Крюкова, при этом “весомо, грубо, зримо” завоевывая литпространство издаваемыми им книгами Нагибина, Блажеевского, Тимофеевского, Красновой, Рассадина, Искандера, Липкина, Разгона и собственным ежемесячным журналом.

Вот кто воспользовался свободой на всю катушку!

Не так, как “олигархи”. Исключительно своим трудом.

Свобода породила горстку толстосумов, каких свет не видывал и толпы неприкаянных, растерянных, нищих. В среде литераторов объявилась уйма остолбенелых “инженеров человеческих душ”, оказавшихся не у дел. На моих глазах рухнула в одночасье советская иерархия литературных авторитетов. Остались жалобы и проклятия. Литература забуксовала на распутье. Тиражи “толстых” журналов устремились к нулю, и достигли бы его, когда б не спонсоры и какая-никакая поддержка государства. Свобода - тяжелое испытание...

Но не для Юрия Кувалдина, с восторгом встретившего Ее. Свободу слова, печати. Он ее ждал, она была для него. Как распахнувшееся поле деятельности. Засучи рукава, давай работай! “И никто нам не поможет. И не надо помогать” - как сказал Борис Чичибабин (у Георгия Иванова эти же слова в другом смысле!).

Юрий Кувалдин, молодой, заряженный неуемной энергией, талантливый, но в отличие от писателей-себялюбцев, искренне радующийся любым проявлениям талантливости у собратьев, Юрий Кувалдин, первым взялся, повторяю, самолично выпускать книги. На самой заре нового нашего уклада это похоже было на донкихотвство, ибо он и не думал приспособиться к рынку, потрафлять ему - с самого начала этот издатель-рыцарь, решил осуществить свою мечту - выпускать то, что сердцу любо.

То, что самому хочется.

Легко ли ему было? Куда там! Приходилось не только лбом пробивать стену, но и терпеть поражения. Отступать. Однако Юрий Кувалдин тут же возникал на другом участке фронта, с неменьшей дерзостью и верой брался за новое дело. Юрий Кувалдин - борец. Но вне групп и тусовок, его божество - слово, творчество. Один - в поле воин? Да. Доказано им. Кто он? Кот, который гуляет сам по себе? Скорей - Дон-Кихот. И в то же время Санча Панса - оснащенный здоровым здравым смыслом, деловой сноровкой.

Он вступил в неравный бой с традиционными литературными журналами (с одной стороны) и коммерческими (с другой). Он замыслил литературный журнал, противопоставленный и масскультуре, и элитарности, журнал, призванный заполнить “демократическую” нишу в текущей словесности. Назвал свой журнал с вызовом - “Наша улица”. Рискованно? Еще бы. Однако факт: журнал (его художественное оформление обеспечивает талантливый юрин сын - Александр Трифонов) регулярно выходит уже шестой год, число его подписчиков и просто читателей растет.

Здесь не место разбирать его удачи и неудачи (меня, например, смущает, когда очередной номер выходит, представленный одним только жанром - прозой), я хочу сказать внятное слово о подвижническом труде Юрия Кувалдина, о том, как сейчас в литературе, и не только в ней - вообще в России нужны деятельные, самостоятельные, целеустремленные личности, энтузиасты. Такие, как он. Надоели бонвиваны и ворюги, кликуши и нытики. Надоели снобы, спекулянты и новые сановники - особенно в нашей, писательской среде.

Юрий Кувалдин тревожит, будоражит самим фактом своего существования, не дает почить на лаврах сегодняшним любимцам премиально-тусовочной публики, пытающейся игнорировать его журнал и его самого как писателя и критика. То, что делает Юрий Кувалдин совсем не бесспорно, “эксклюзивный” темперамент нет-нет да заносит его. Но - поверх зигзагов - неоспоримо главное: Юрий Кувалдин - исключительная, по-своему уникальная фигура в современной литературной жизни и его замолчать не удастся. За объективность этой продуманной фразы - ручаюсь. Хотя субъективно признаюсь в пристрастности - в давнишней дружеской привязанности к Юрию Кувалдину, в благодарности к нему - он не раз прикладывал руку к публикациям моих сочинений, порой завышенно оценивая их...

Сейчас Юрий Кувалдин вступил в самый зрелый, самый плодотворный свой возраст. Собранные вместе его сочинения, впечатляющие, весомые, никак не говорят об окончательных итогах. Он рвется вперед, он впереди себя. И я далеко не последний его болельщик!

Юрий Кувалдин. Собрание Сочинений в 10 томах. Издательство "Книжный сад", Москва, 2006, тираж 2000 экз. Том 2, стр. 486