Ирина Роднянская

ПИСЬМО

(Юрию Александровичу Кувалдину от И. Б. Роднянской)

Дорогой и глубокоуважаемый Юрий Александрович!

Решила вместо того, чтобы утомлять Вас телефонным разговором на все темы сразу, лучше написать Вам письмо. Простите, что стучу на машинке; раньше это, кажется, считалось неуважительным, а теперь, наоборот, не принято донимать адресата своим почерком.

Прежде всего, хочу сказать Вам, что прочитала Вашу книгу. Пока только одну - “Избушку на елке”, но, конечно, прочту и более раннюю. Надо сказать, что я некоторое время откладывала это чтение - прежде всего из-за ужасной занятости, но из страха тоже: а вдруг меня эта проза оттолкнет? как-никак Вы мой благодетель по части издания книжки, а врать я не умею в таких случаях, пришлось сказать бы правду. Какова же была моя радость от того сильного, яркого впечатления, которое произвела на меня Ваша проза в этой книжке! Притом что я читала придирчиво, не позволяя себе никакой скидки на “внетекстовые” обстоятельства. Я, конечно, вижу и недостатки, несобранность композиции, особенно в романе, порой - небрежность письма, засоренность его ненужными словесными уточнениями, мелкими оговорками. Но все это ничто в сравнении с той подлинностью, с какой жизненное впечатление нерастраченным и неискаженным доносится до листа бумаги. Я давно не читала вещей, где так начисто бы отсутствовала фальшь, где так неподдельны были бы характеры, судьбы, истории семей, так узнаваемы были бы исторические рубежи, так свежа память детства. Это в некотором роде историческая проза, история общества в лицах. Жизнь не замарана и не приукрашена, она такая и есть, и веришь сразу всему, сидению на удаве не меньше, чем потухшему электричеству в подмосковной гостиничке. Даже то, что названия Ваших вещей, с моей точки зрения, случайны и невнятны (роман - не про елку, повесть - не про месть, а про парадоксальное наше “движение сопротивления” с великолепным центральным характером обаятельного авантюриста, бескорневая окраина - вряд ли “беглецы”), даже это в моих глазах свидетельствует в Вашу пользу: из Вас прямо-таки “вываливаются” (простите!) куски чутко схваченной жизни, которая безымянна именно потому, что достоверна, и ни одно имя к ней не пристает. Особенным достижением я считаю повесть “Беглецы”, в которой есть не только правда жизни, но и драматургия, жизни (то есть органический сюжет), а огромные дары, которые... человек получает с рождения и которые потом гибнут (замечательная точность в описании социальной микросреды, но ведь это закон жизни вообще, не правда ли?) - все описано так, что помнить будешь долго. Я обязательно обращу внимание на эту повесть одного новомирского автора, который пишет на тему: “окраина” у Семина и у Лианозовской школы, - а если, даст Бог, возьмусь за статью о возвращении в нашу прозу и поэзию неколебимых художественных аксиом, то напишу об этой вещи и сама. Мне, конечно, интересно, когда она была написана - из нового или из старого? Еще хотелось бы прочитать повесть (или рассказ?) в “Континенте”, которую мне хвалил Андрей Василевский (наш новомирский ответственный секретарь). Как я понимаю, Вы, условно говоря, относитесь к формации прежних “сорокалетних”. Из них я очень ценю Маканина (только не писал бы он “Квази”!), Курчаткина и Афанасьева считаю кичем, о Проханове не говорю, а что касается умелого и способного Руслана Киреева, то именно рядом с Вашей прозой окончательно обнаруживается, что его - сделана из папье-маше (что, впрочем, я понимала и раньше). А о Киме боюсь говорить: он иногда блистательно талантлив (судьба его не обделила), иногда невыносим и отталкивающ, но сейчас главное чувство, которое он у меня вызывает, - страх (как будто НЛО спустилось в наш М. Путинковский переулок, а контактеры, как известно, долго не живут, сгинем и мы, видно, - но это отдельный разговор).

Теперь - обо всех проблемах, связанных с моей имеющей быть книжкой. Тут меня поджидала одна тревожная неожиданность: на стр. 72, в самой главной для меня статье - о Платонове и Заболоцком, в самом главном месте, где идут выводы, - пропущена целая страница наборной рукописи (это что-то около 1 - 1/2 страниц книжного набора). Если это вина типографии (что легко установить по нумерации страниц наборной рукописи и что вполне возможно, судя по тому, как они в других местах пропускали целые большие абзацы - я эти места восстановила и подклеила), тогда они обязаны исправить свою ошибку. Если же это моя вина (допускаю, что могла в спешке напортачить и не “отксерить” одну страницу оригинала, хотя вроде все тщательно проверяла), тогда я готова и неустойку заплатить (не знаю, правда, будет ли по карману), лишь бы статья появилась в должном виде. Без этого никак нельзя. Так как в любом случае нумерация страниц, хочешь - не хочешь, полетит, я хочу заполнить недостачу до 15 а. л., вставив в середину, перед статьей о Чухонцеве, небольшую статью о книге Кушнера. Я считаю, ее подходящей по теме и не включила сперва только потому, что обсчиталась и думала, что превысила объем. Еще в книге должно быть оглавление, которое прилагаю в конце. И, наконец, я, как и собиралась, написала маленькое предисловие “От автора”, страничкам которого можно дать римскую нумерацию, если это скажется удобнее.

И еще: меня пугают торжественность и превосходные степени в аннотации, хотя я, конечно, благодарна, за добрые слова. Обычно полагают, что к аннотации в книге приложил руку сам автор, поэтому надо мной непременно будут смеяться. Ввиду этого я прилагаю более скромный вариант аннотации и прошу Вас согласиться использовать его. Кроме того, не смею настаивать, но нельзя ли не делать обложку цвета нашего алого стяга (лиловую, оливковую, черную - какую угодно!), а то уж больно похоже на “Десять дней, которые потрясли мир” - и как-то смутительно...

И последнее: я не знала, что между мной и наборщиками не будет техреда, который унифицировал бы шрифты (разрядки, курсивы, жирность) в соответствии с тем, как принято в данной типографии, - и поэтому сама не сделала такой унификации. Теперь уже не поправишь, так что это я говорю в свое оправдание перед Вами, а не в качестве просьбы. Я ухожу с 1-го августа в отпуск, но буду все время дома - ремонт, жуткое дело! Так что, если надо, я почти всегда на телефоне и вообще - к Вашим услугам. Если все обойдется и дело дойдет до чистых листов, я, надеюсь, смогу их посмотреть?

Теперь - еще одна тема. Вы мне в прошлом разговоре сказали, что я могла бы Вам присоветовать что-нибудь в Ваш издательский план “Книжного сада”. Теперь я хочу это сделать. Во-первых. Вы оказали бы большую услугу русской поэзии, если б предложили Олегу Чухонцеву издать у Вас книгу стихов. Он обязательно дал бы для такой книжки и новые стихи: те, которые уже написаны, и те, которые он надеется написать этой осенью. Он такой человек, что сам почти ничего не предпринимает для устройства своих дел, а чтобы стихи шли, ему нужно, я ведь его хорошо знаю, не только вдохновение, но и внешний стимул. Вам тоже было бы, неверное, приятно издать лауреата премии России (новой России - как-никак!) Да и Ваш друг Стасик Рассадин ценит стихи Чухонцева ничуть не меньше, чем, скажем, я. Даже если все это почему-либо сорвется, Ваше предложение, подтолкнув его к работе, принесет немалую пользу. О Вас он от меня слышал - разумеется, хорошее.

И второе предложение. У моей близкой приятельницы и нередкого соавтора Ренаты Гальцевой собирается отличная книга философской и исторической публицистики. Условное название “Россия и духи” (по иронической аналогии с фильмом “Джульетта и духи”). Каждое выступление, из тех, которые она включает в эту книгу, имело большой резонанс, возбуждало живейшие споры, ломались копья. Мне кажется, такая книга привлечет внимание и будет раскуплена. Она будет в Москве в первой половине августа и затем - в первой половине сентября. Как видите, я предлагаю Вашему вниманию книги моих друзей. Но ведь они и друзья мне, в частности, потому, что я ценю их талант и разделяю их мысли. Поэтому и осмеливаюсь рекомендовать.

Еще раз - большое спасибо и за Ваши книги, и за проект моей. Надеюсь получить дальнейшие инструкции.

С уважением, благодарностью и радостью о знакомстве

Ирина Роднянская

Р. S. Еще забыла упомянуть одну мелочь касательно моей верстки. В перечислении имен на стр. 3 я вычеркнула Юрия Домбровского, так как не успела написать о нем статью, а в других местах он упомянут слишком вскользь; вставила вместо него подробно разбираемого Курчаткина, а вместо Бородыни - Кушнера. Но последнее - только в том случае, если удастся вмонтировать статейку о нем. А если мои добавления будут приняты, но места не хватит, можно свободно выкинуть предпоследнюю заметку “Сор из избы”.

Ирина Роднянская

21 июля 1994 года

Юрий Кувалдин. Собрание Сочинений в 10 томах. Издательство "Книжный сад", Москва, 2006, тираж 2000 экз. Том 3, стр. 464